Уже 12 дней такое впечатление, что от властей Армении остались только Полиция и СНБ, одна из которых занят обществом, а другая – делом вооруженной группы. На шестой день развития драматических событий показалось, что это впечатление меняется, выступил Серж Саргсян, никаких особо содержательных выходов в этом выступлении не указывалось, но была позиция, в которой были определенные ориентиры, если даже для общества неприемлемые. В конце концов, важен предмет, вокруг которого в дальнейшем могут сформироваться элементы развязки. Но после этого выступления власти вновь погрузились в глубокое молчание. Но это молчание, судя по всему, имеет чисто поверхностное значение, и этим, наверно, прикрыт всего лишь бурный процесс внутри власти.
Этот процесс был вовсе не новым, он имеет глубокие корни, которые идут даже не с 1-го Марта 2008 года, а с 2007 года, когда власть довольно очевидным образом разделилась между РПА и ППА. Уже тогда было ясно, что в правящей системе Армении начинаются такие тектонические движения, скрыть которые сами власти посчитали бессмысленным, и для того, чтобы призрак бархатных революций внутри власти вновь не встал у их собственного порога, внутрисистемную игру они перенесли на определенно открытое пространство, сформировав два полюса власти. В дальнейшем события развернулись в еще свежих у нас у всех в памяти направлениях, когда какое-то время власти были вынуждены вновь мобилизоваться, потом вновь перейти к двухполюсной игре, подвергаться различным трансформациям. Но все это еще больше подчеркнуло то, что внутри власти происходят действительно глубинные события, которые невозможно будет остановить.
За это время власти сделали все возможное, чтобы не допустить форс-мажорных ситуаций, но не получилось, и, находящаяся в ходе серьезных внутрисистемных сдвигов и стоящая перед проблемой реструктуризации власти система поставила произошедшее 17-го июля перед новыми и серьезными вызовами. И система, по сути, вновь закрылась, свернулась в клубок. Что происходит внутри клубка, довольно сложно сказать. Но, вне всяких сомнений то, что внутри власти идут, по крайней мере, сверхактивные психологические сдвиги. Тем более, что в сложившейся форс-мажорной ситуации очевидны последствия ошибок конкретных структур этой системы. В данном случае, мнения разнообразны, и звучали даже мнения, что власти могли также и осознанно пойти на такое восстание, чтобы решить какие-то внешние проблемы, в первую очередь в Карабахском вопросе.
Прозвучавшие эти мнения чрезвычайно разнообразны, и проблема в данном случае в том, что упущения правящей системы очевидны. А это означает, что внутри системы существует острая проблема ответственности, это не вопрос небрежности, это очень серьезно. Следовательно, как общество может обсуждать разные версии, от вероятных, обоснованных, до не воображаемых, так и те же версии могут быть в разных головах системы. И если даже они не прозвучат, только их наличия достаточно для обеспечения серьезных психологических сдвигов. А в закрытых системах, где значение институтов доведено почти до нуля, роль первых лиц, психологическое состояние делает свое дело, имеет огромное значение. По большому счету, внутри власти происходят психологическое землетрясение, и молчание, пожалуй, является следствием именно этого, чтобы для общества раньше времени не были видимы внутренние разрушения, вызванные этим землетрясением. Не исключено, что это молчание будет нарушено тогда, когда после этих психологических разрушений внутри власти сформируется новая ситуация, новый статус-кво. Кто будет архитектором этого, естественно, трудно сказать, поскольку власти в Армении уже давно неоднородны. И в этом смысле не ясно, в какой именно «части» было больше психологических разрушений, пишет 1in.am.
