Представляем вниманию читателей интервью с председателем Центрального Банка Армении в 1994-1998гг Багратом Асатряном на сайте 1in.am.
– Господин Асатрян, по данным первого квартала этого года, внешняя торговля снизилась более чем на 20%. Импорт снизился на 30,5%, а экспорт – на 23%. Зато был зафиксирован 2,5-процентный рост экономической активности, есть также определенный рост услуг. По этим данным можем прогнозировать, какие экономические события произойдут в 2015-ом году?
– Хотя в случае экономической активности, которую можно сопоставить с экономическим ростом, у нас положительные показатели, тем не менее, у нас есть глубокие проблемы, которые в течение года оставят свой отпечаток как на экономическом росте, так и на активности. Дело в том, что у нашей экономики очень конкретная структура, и, по крайней мере, торговля и услуги являются решающими отраслями экономики. Сокращение внешней торговли, в частности, объемов импорта на 30.5 процентов было ожидаемым. Неожиданным здесь было более быстрое снижение темпов экспорта. В начале года ожидания были такими, что темпы экспорта должны снизиться более мягко – на 10-15 процентов. А 30-процентное снижение импорта окажет свое воздействие на сферу торговли, услуг, и на другие сферы. Пока сильно не проявляется это воздействие, но и при такой картине, боюсь, что общая характеристика года будет не плохой, а наихудшей.
– Вы прогнозировали, что в этом году будет двузначный экономический спад.
– Угроза двузначного экономического спада и сегодня существует. И нет никаких гарантий, что мы не столкнемся с этим явлением, потому что оно дополняется еще одним фактором, который до конца квартала проявил себя – сокращение объемов трансфертов приблизительно на 50 процентов. Сегодня отсутствуют данные об инвестициях, но я считаю, что в этой сфере тоже есть существенный спад. А эти спады означают, что произойдет существенное снижение спроса. Одним из проявлений снижения трансфертов является именно снижение объемов импорта.
– Но премьер-министр Овик Абраамян заявил, что в годовом разрезе у нас будет несколько процентов экономического роста. Это слишком оптимистичный прогноз?
– Быть оптимистом очень хорошо, но я считаю, что премьер-министр и чиновники должны сначала говорить о рисках и опасностях. Оптимистами должны быть наши граждане. К сожалению, наши граждане пессимисты, а чиновники – светлые оптимисты. Что касается условно называемого экономического роста, или положительных показателей экономической активности, то рост в основном был обеспечен за счет 4,5 процентов сельского хозяйства и около 4 процентов услуг.
– Сельское хозяйство своим ростом часто спасает экономику.
– Спасает арифметически, но я вас уверяю, что социальное, экономическое и финансовое состояние ни одного крестьянина не улучшилось. Конечно, есть некоторые факторы, которые оказали свое влияние, это развитие тепличного хозяйства, рост объемов определенной продукции. Но поверьте, что 75 млрд продукции в первом квартале – это строго условная цифра. Если было производство, то оно не выражается в денежном эквиваленте, если, например, в сфере производства рост – это оценивание результата, то в сельскохозяйственной сфере расчет делается на основании оценок. Более 40 процентов населения Армении якобы заняты сельским хозяйством. Но чем они заняты? Значительная часть просто наблюдает за расцветанием своих деревьев, за опаданием цветков. А потом ждут, будет ли урожай или нет.
– Крупный спад был зафиксирован также и в сфере производства электроэнергии.
– Если энергоемкость нашей экономики настолько снизилась, или энергосбережение настолько повысилось, то это можно считать прекрасным показателем. Но эта цифра на самом деле выражает социальное положение населения, эмиграцию и сужение социальных возможностей населения. Мы все знаем, что основным потребителем электроэнергии в нашей экономике является население.
– Вы знаете, что компания «Электрические сети Армении» подала заявку в Комиссию по регулированию общественных услуг для повышения тарифа на электроэнергию на 17 драмов. Какие это социально-экономические последствия может иметь, если после последнего подорожания не прошло и года?
– Я считаю, что о существенном снижении объемов производства электроэнергии нужно подумать. 17 драмов очень большая сумма. Мы все знаем, что с точки зрения ценообразования, электроэнергия является влиятельным фактором. Это окажет свое воздействие на все сферы нашей экономики, и в этом случае, мы, вероятно, столкнемся с новыми проявлениями роста цен. А рост цен означает, по крайней мере, ухудшение социального положения и бедность. Среди стран Южного Кавказа сегодня мы по уровню бедности занимаем первое место. В 2008-2014 годах у нас был большой рост бедности. Кто виноват, есть ли внутренние причины? В том же периоде в Грузии произошло снижение бедности. Грузия за это время пережила войну, а внешние факторы не менее, возможно, и более влиятельны. Это позор, сегодняшние власти должны стыдиться этих чисел. В Азербайджане бедность снизилась до 6 процентов, а в Армении составляет 32 процента. Причем, в Армении бедным считается тот, кто имеет доход ниже 2.5 долларов в день. В том же Азербайджане бедным считается тот, кто имеет доход ниже 5 долларов. Понятно, что какие-то люди обогатились, какие-то люли решили свои проблемы, но ситуация в стране тяжелая.
– Можно сказать, что в Армении глубокий экономический кризис.
– Конечно, может быть еще хуже, но, поверьте, это чрезвычайная ситуация, проявлениями которой являются бедность, безработица и эмиграция. Отрицательный баланс уехавших из Армении и прибывших в Армению в прошлом году официально составлял 47.000. Ежегодно 2 процента населения нашей страны эмигрирует. Армения является страной, которая разрушается не с каждым днем, а с каждым часом.
