Устранение ППА с передовой линии внутриполитического поля, в целом, сгладило поле, и создало своеобразную ситуацию, когда волей-неволей, силы, действующие на оппозиционном поле, будут обеспечивать, по крайней мере, первую линию, повторяем, хотят они этого, или не хотят. Долгое время ППА обеспечивала эту первую линию защиты, причем, обеспечивала эффективно. Однако здесь ППА, постепенно заняв монопольные позиции, с другой стороны, стала проблемой для властей, в частности, для Сержа Саргсяна.
Параллельно с этим, после ППА на оппозиционном поле была ситуация, когда сформировались почти равные несколько сил, между которыми, однако, существовали серьезные тактические различия, различия в подходах, идеологическая конкуренция. Эта ситуация, по всей вероятности, была одним из факторов, который привел Сержа Саргсяна, так сказать, к решению об устранении ППА с монопольных позиций. Что получилось в результате этого? В результате возникла ситуация, когда на оппозиционном поле остались в ресурсном и рейтинговом плане мало отличающиеся друг от друга, почти равные силы, у которых нет общих подходов в ряде важных вопросов. Эта ситуация, во всяком случае, пока для Сержа Саргсяна является более благоприятной, и менее ответственной защитной пленкой, чем защитная пленка ППА. Приведем простой пример: «Учредительный парламент» накануне 24-го апреля готовится к круглосуточной борьбе неповиновения, пока не добьется победы. Об этом заявляют из парламента. Прозвучали призывы к неповиновению, которые, в свою очередь, имели различные и противоречивые восприятия в обществе, часть общества согласилась с ними, а другая часть посчитала их опасными. Так или иначе, очевидно, что «Учредительный парламент» установил планку, которая подразумевает, по крайней мере, несколько шагов в контексте провозглашенных действий.
И здесь возникает другой интересный вопрос: каких оценок и отношения удостоится это движение неповиновения «Учредительного парламента» со стороны других политических сил, как они будут ориентировать своих избирателей или сторонников в этой ситуации, или как они отнесутся, так сказать, к «неопределившейся» части общества, у которой нет симпатий или антипатий, и ориентируется, исходя из ситуации.
Проблема в том, что в отличие от подходов «Учредительного парламента», в подходах остальных политических сил процессы, так или иначе, сводятся к очередному избирательному процессу. И в этом смысле начало действий, объявленных «Учредительным парламентом», по сути, не только, так сказать, вызывает проблемы для властей, но и для тех оппозиционных сил, которые не разделяют подходы «Учредительного парламента». Вот здесь возникает определенное столкновение интересов, если нет четких и понятных общих подходов. А консультаций вокруг этих подходов между Учредительным парламентом и остальными политическими силами, кажется, не было.
Конечно, эти силы могут ожидать того, что «Учредительный парламент» в своих действиях потерпит неудачу, и автоматически уйдет с арены, но, с другой стороны, существует вероятность того, что процесс затянется, и, по сути, изменит логику внутриполитических событий, и на это уже силы, выступающие с оппозиционных позиций не смогут не реагировать, либо адаптируясь к новой логике, которую может диктовать «Учредительный парламент», либо приложив усилия для того, чтобы привести этот процесс в намеченное ими русло методологии или подходов.
Так или иначе, в ближайшем будущем внутриполитическая жизнь накалится на оппозиционной плоскости, а власти попытаются сделать все возможное, чтобы этот процесс был длительным.
Источник: 1in.am
