Возможно, это звучит парадоксально, но для Армении нынешний украинский кризис начался на пару месяцев раньше, чем, собственно, для самой Украины, – еще в сентябре 2013 года. Именно тогда президент Армении Серж Саргсян, вернувшийся после однодневного визита из Москвы, заявил, что отныне для Армении приоритет – вступление в Евразийский союз.
Обычно в таких ситуациях принято говорить, что курс буквально за сутки поменялся на 180 градусов, но в случае с Арменией для вящего эффекта стоит добавить еще градусов 5–10. Ведь именно Армению в квартете стран европейского «Восточного партнерства», куда входили также Украина, Грузия и Молдавия, называли наиболее продвинувшейся в переговорном процессе с ЕС, а индивидуальный договор с ней о Евроассоциации включал дополнительные пункты, и его экономическая и политическая части были наиболее обширными среди этой четверки.
Своевременный отказ
Еще за день-два до этого крутого разворота во внешней политике практически все высшие должностные лица Армении, включая президента, бодро сообщали, что вопрос евроинтеграции решен и более обсуждению не подлежит. Но, видимо, во время обсуждения в Москве президент Путин был столь убедительным, что по возвращении в Ереван Серж Саргсян заявил: внешнеполитический курс Армении по-прежнему обсуждению не подлежит, но направление у него оказалось уже совсем другое – не на Европейский, а на Евразийский союз.
Тут аналогии с Украиной заканчиваются, потому что протестующие толпы не заполонили центр Еревана, а в парламенте никто не стал устраивать демарши. Если для кого-то в Армении евроинтеграция и была розовой мечтой, желающих идти ради ее воплощения на баррикады не оказалось.
Оснований для подобного равнодушия было немало. В первую очередь в Армении очень четко почувствовали, что Москва с какого-то момента оказалась в состоянии аффекта и способна вести себя не самым адекватным и деликатным образом. Армянская оппозиция и общество в целом осознавали, что Армения, отягощенная арцахским (карабахским) конфликтом, историческим комплексом проблем с Турцией и властью, связанной многочисленными коррупционными схемами с российскими частными и государственными структурами, не обладает достаточным ресурсом, чтобы хоть как-то противостоять напору Кремля.
Этими же аргументами (за исключением, естественно, пункта про коррупцию) объясняли свой разворот и армянские власти. Причем объясняли это не собственному народу или, если угодно, избирателям, а исключительно своим европейским и американским партнерам, явно ошарашенным столь откровенной ветреностью. На первых порах подобные объяснения воспринимались на Западе с известной долей скепсиса. Но, как показали дальнейшие события на Украине, рациональное зерно в них было. В программах евроинтеграции ничего ведь не говорилось о гарантиях национальной безопасности для стран-претендентов в форс-мажорных обстоятельствах.
Спустя всего несколько месяцев этот недостаток в полной мере проявился на Украине. К украинским событиям в Армении поначалу относились с довольно отстраненным интересом. Чуть позднее – как к не очень важному, скорее локальному конфликту России с США или, шире, с неким условным «Западом». Однако затем пришло понимание того, что на Украине совершается действо, которое определяет и возможное будущее для Армении.
Сигналы и аргументы
Этим пониманием захотели воспользоваться многие. Представители власти многозначительно закатывали глаза и полушепотом втолковывали народу, что заранее предвидели такую реакцию Москвы и только благодаря их мудрости и дальновидности первой под раздачу попала не Армения. Они же на переговорах с западными партнерами уже в более уверенной тональности заявляли, что если уж Украина оказалась в таком бедственном положении из-за отсутствия в программе евроинтеграции соответствующих гарантий безопасности, то какая же судьба ожидала маленькую Армению. Которая вдобавок находится в регионе, где движение многочисленных литосферных плит и без того происходит с завидной регулярностью. Да и вообще, лишь их провидческие таланты и сдержанность оградили Запад, отягощенный украинскими событиями, еще от одной головной боли, на этот раз на Южном Кавказе.
Для армянских сторонников евроинтеграции, поначалу растерявшихся из-за сентябрьского разворота, украинский прецедент стал возможностью начать фронтальную атаку на любые интеграционные процессы с Россией. Теперь, на основании украинского кризиса, они выводят целый ряд аргументов против сближения с Москвой. Во-первых, если Россия позволяет себе такие действия в отношении своих братьев-славян, то только в кошмарном сне можно представить, что она может позволить себе в отношении более далеких кавказцев.
Во-вторых, Москва ведет себя совершенно незаконно, попирая международное право, и в глазах мирового сообщества представляет реальную угрозу. Поэтому мировое сообщество обязательно применит в отношении России масштабные и жесткие санкции. Эти санкции очень тяжело отразятся не только на России, но рикошетом чрезвычайно болезненно пройдутся и по ее союзникам. А значит, в сложившихся обстоятельствах для Армении быть таким союзником не только аморально и недостойно, но попросту невыгодно и опасно.
Наконец, на Украине народ восстал против коррумпированного олигархического режима. И вмешательство в это противостояние России, с точки зрения армянской оппозиции, развеивает последние сомнения в том, что она однозначно является спонсором и защитницей коррумпированных криминальных властей на всем постсоветском пространстве, в том числе и в Армении. И лишь отдаление от Москвы позволит армянскому обществу избавиться от местных януковичей.
Не Карабах
Все эти подходы остаются неизменными на протяжении последних месяцев. Высокие армянские чиновники посылают сигналы на Запад, что душой они по-прежнему «в европах», но, мол, сами видите, для всеобщего блага и спокойствия еще не время для резких движений. На публичном уровне армянские власти излучают исторический оптимизм по поводу того, что стали органичной частью Евразийского союза.
Справедливости ради надо отметить, что никто в руководстве Армении ни разу не привел факт присоединения Крыма к России как положительный прецедент, который как пример реализации принципа права народов на самоопределение может быть использован армянской стороной в переговорном процессе по статусу Арцаха (Карабаха). Это весьма обоснованная осмотрительность. Нежелание проводить какие-либо параллели между крымской и карабахской проблемой еще раз доказывает, что официальный Ереван отнюдь не уверен, что свой гордиев узел Россия окончательно разрубила. Поэтому жесткая привязка Карабаха к Крыму сегодня может дорого обойтись армянской стороне завтра. Такое сравнение попросту отпугнет Запад и мировое сообщество от Карабаха.
Таким образом, и власть, и системная оппозиция Армении пока заняли очень осторожную и выжидательную позицию. Они пытаются без лишней спешки и эпатажа определить истинный расклад сил в современном мире вообще и на постсоветском пространстве в частности, чтобы сообразно с этим сделать окончательные выводы. Безусловно, временами все это сильно отдает провинциальностью, когда звездное небо пытаются изучить через щель в танковой броне. Но таковы реалии сегодняшней Армении.
Конечно же, эту провинциальность в Армении политики будут и впредь стараться подать под видом средоточия восточной мудрости: мол, надо спокойно выжидать на берегу, пока река не пронесет мимо то, что нам нужно, в том числе и тело врага. С маленькой и лукавой поправкой: чье тело проплывет первым, того мудро и объявят врагом.
Гагик Авакян — политолог, координатор международного Кавказского форума по Армении, Ереван.
Источник: carnegie.ru
